Неточные совпадения
Пестрые платки, повязки, повойники, зипуны,
бороды всех родов: заступом, лопатой и клином, рыжие,
русые и белые, как серебро, покрыли всю площадь.
Из-под густых бровей, из широкой светло-русой
бороды смущенно и ласково улыбались большие голубые глаза, высоким голосом, почти сопрано, бородач виновато говорил...
В комнату вошел пожилой человек, в сером сюртуке, с прорехою под мышкой, откуда торчал клочок рубашки, в сером же жилете, с медными пуговицами, с голым, как колено, черепом и с необъятно широкими и густыми
русыми с проседью бакенбардами, из которых каждой стало бы на три
бороды.
Райский молча рассматривал его. Марк был лет двадцати семи, сложенный крепко, точно из металла, и пропорционально. Он был не блондин, а бледный лицом, и волосы, бледно-русые, закинутые густой гривой на уши и на затылок, открывали большой выпуклый лоб. Усы и
борода жидкие, светлее волос на голове.
Волосы его, темно-русые с легкою проседью, черные брови, большая
борода и большие глаза не только не способствовали его характерности, но именно как бы придавали ему что-то общее, на всех похожее.
И бойко везет его мужик, славно помахивает,
русая, длинная такая у него
борода, и не то что старик, а так лет будет пятидесяти, серый мужичий на нем зипунишко.
Я снова приподнялся. Вошел мужик огромного роста, лет тридцати, здоровый, краснощекий, с
русыми волосами и небольшой курчавой
бородой. Он помолился на образ, поклонился главному конторщику, взял свою шляпу в обе руки и выпрямился.
Заметим, кстати, что с тех пор, как
Русь стоит, не бывало еще на ней примера раздобревшего и разбогатевшего человека без окладистой
бороды; иной весь свой век носил бородку жидкую, клином, — вдруг, смотришь, обложился кругом словно сияньем, — откуда волос берется!
От роду 23 года, роста середнего, лицом чист,
бороду бреет, глаза имеет карие, волосы
русые, нос прямой. Приметы особые: таковых не оказалось».
Там жил старик Кашенцов, разбитый параличом, в опале с 1813 года, и мечтал увидеть своего барина с кавалериями и регалиями; там жил и умер потом, в холеру 1831, почтенный седой староста с брюшком, Василий Яковлев, которого я помню во все свои возрасты и во все цвета его
бороды, сперва темно-русой, потом совершенно седой; там был молочный брат мой Никифор, гордившийся тем, что для меня отняли молоко его матери, умершей впоследствии в доме умалишенных…
Входит высокий и статный мужик в синем суконном армяке, подпоясанном красным кушаком. Это, в полном смысле слова, русский молодец, с веселыми глазами, румяным лицом, обрамленным
русыми волосами и шелковистой
бородой. От него так и пышет здоровьем и бодростью.
Над этой изящной, коленопреклоненной фигурой рисовалась широкая грудь, на которой сидела большая
русая голова с
русою же окладистою
бородою и голубыми глазами.
— Как же мне потешать тебя, государь? — спросил он, положив локти на стол, глядя прямо в очи Ивану Васильевичу. — Мудрен ты стал на потехи, ничем не удивишь тебя! Каких шуток не перешучено на
Руси, с тех пор как ты государишь! Потешался ты, когда был еще отроком и конем давил народ на улицах; потешался ты, когда на охоте велел псарям князя Шуйского зарезать; потешался, когда выборные люди из Пскова пришли плакаться тебе на твоего наместника, а ты приказал им горячею смолою
бороды палить!
Серебряному было лет двадцать пять. Роста он был среднего, широк в плечах, тонок в поясе. Густые
русые волосы его были светлее загорелого лица и составляли противоположность с темными бровями и черными ресницами. Короткая
борода, немного темнее волос, слегка отеняла губы и подбородок.
Особенно же выделялись из свиты два человека: один — молодой, тонкий, как женщина, в поясе и широкий в плечах, с чуть пробивающейся
русой бородкой, красавец с бараньими глазами, — это был Элдар, и другой, кривой на один глаз, без бровей и без ресниц, с рыжей подстриженной
бородой и шрамом через нос и лицо, — чеченец Гамзало.
Посланный от нас воротился, объявив, что того разведать не мог, а что
борода у того человека
русая».
Он был сорока лет от роду, росту среднего, смугл и худощав; волосы имел темно-русые,
бороду черную, небольшую и клином.
На лице имеет желтые конопатины; сам собою смугловат, волосы на голове темно-русые по-казацки подстригал, росту среднего,
борода была клином черная, небольшая.
Один из подводчиков, шедших далеко впереди, рванулся с места, побежал в сторону и стал хлестать кнутом по земле. Это был рослый, широкоплечий мужчина лет тридцати,
русый, кудрявый и, по-видимому, очень сильный и здоровый. Судя по движениям его плеч и кнута, по жадности, которую выражала его поза, он бил что-то живое. К нему подбежал другой подводчик, низенький и коренастый, с черной окладистой
бородой, одетый в жилетку и рубаху навыпуск. Этот разразился басистым, кашляющим смехом и закричал...
Русая бородка и большие усы носили следы самого бесцеремонного обхождения: Осип Иваныч, когда начинал сердиться, немилосердно ерошил свою
бороду и грыз усы, а так как сердиться ему решительно ничего не стоило, то
бороде и усам доставалось порядком.
В ней сидели двое купцов: один лет семидесяти и седой как лунь; другой лет под сорок, с светло-русой окладистой
бородою.
— Конечно, вздор!.. Не стоит говорить. Или вот
борода его тоже нравится.
Борода у него была совсем мужицкая, четырехугольная, окладистая,
русая, и почему-то помню, как он ее расчесывал; и когда вспомню эту
бороду, то уж не могу ненавидеть его так, как хотел бы. Смешно!
Увидел ясно в каждом волоске его четырехугольную широкую
бороду и плешину среди
русых и мягких волос, крутые, туго обтянутые плечи; почувствовал жесткое прикосновение погона, не то ласковое, не то угрожающее — и вдруг только теперь осознал ту тяжесть, что, начинаясь от детства, всю жизнь давила его мысли.
Двое сидели на земле и курили, один — высокий, с густой чёрной
бородой и в казацкой папахе — стоял сзади нас, опершись на палку с громадной шишкой из корня на конце; четвёртый, молодой
русый парень, помогал плакавшему Шакро раздеваться.
Древняя
Русь не могла внезапно исчезнуть вместе с обритыми
бородами.
В желтом свете фонаря лицо Степана резко и выпукло выделялось из мрака. Все оно сплошь заросло
русыми, курчавыми, мягкими волосами
бороды, усов и бровей. Из этого леса выглядывали только маленькие голубые глаза, вокруг которых лучами расходились тонкие морщинки, придававшие им всегдашнее выражение ласковой, усталой и в то же время детской улыбки.
После царя одно духовенство могло бы иметь влияние на православную Россию. Оно одно представляет в правительственных сферах старую
Русь; духовенство не бреет
бороды и тем самым осталось на стороне народа. Народ с доверием слушает монахов. Но монахи и высшее духовенство, исключительно занятые жизнию загробной, нимало не заботятся об народе. Попы же утратили всякое влияние вследствие жадности, пьянства и близких сношений с полицией. И здесь народ уважает идею, но не личности.
Это был лет тридцати пяти видный собой мужик, волосы
русые,
борода клином; на лбу несколько морщин, взгляд умный, лицо истощенное.
Сергей Андреич пошел было дальше по набережной, но шагах в пятнадцати от Алексея встретил полного, краснолицего, не старого еще человека, пышущего здоровьем и довольством. Одет он был в свежий, как с иголочки, летний наряд из желтоватой бумажной ткани, на голове у него была широкая соломенная шляпа, на шее белоснежная косынка.
Борода тщательно выбрита, зато отпущены длинные
русые шелковистые бакенбарды. Встретя его, Колышкин остановился.
Удивляется притче Поток молодой:
«Если князь он, иль царь напоследок,
Что ж метут они землю пред ним
бородой?
Мы честили князей, но не эдак!
Да и полно, уж вправду ли я на
Руси?
От земного нас бога Господь упаси!
Нам Писанием велено строго
Признавать лишь небесного Бога...
Это был наш мужик Марей. Не знаю, есть ли такое имя, но его все звали Мареем, — мужик лет пятидесяти, плотный, довольно рослый, с сильною проседью в темно-русой окладистой
бороде. Я знал его, но до того никогда почти не случалось мне заговорить с ним. Он даже остановил кобыленку, заслышав крик мой, и когда я, разбежавшись, уцепился одной рукой за его соху, а другою за его рукав, то он разглядел мой испуг.
Клинообразная, темно-русая
борода как нельзя более гармонировала с прической, и весь костюм его являл собою несколько странное смешение: поверх красной кумачовой рубахи-косоворотки на нем было надето драповое пальто, сшитое некогда с очевидной претензией на моду; широкие триковые панталоны, покроем à la zouave [Галифе (фр.).] небрежно засунуты в голенища смазных сапог; в руке его красовалась толстая суковатая дубинка, из породы тех, которые выделываются в городе Козьмодемьянске.
Здоровое красное лицо, ровно камчатским бобром, опушенное окладистой, темно-русой, с седой искрой
бородою, было надменно и горделиво, в глазах виднелись высокомерье и кичливая спесь.
Пришел необычно рослый и собой коренастый пожилой человек.
Борода вся седая, и в голове седина тоже сильно пробилась:
русых волос и половины не осталось. Изнуренный, в лице ни кровинки, в засаленном, оборванном архалуке из адряса, подошел к Марку Данилычу и отвесил низкий поклон.
Высокий Василий, худощавый
русый мужик с козлиной бородкой, и советчик, толстый, белобрысый, с белой густой
бородой, обкладывающей его красное лицо, подошли и тоже выпили по стаканчику. Старичок подошел было тоже к группе пьющих, но ему не подносили, и он отошел к своим привязанным сзади лошадям и стал поглаживать одну из них по спине и заду.
Я стоял, прикусив губу, и неподвижно смотрел на Игната. Лицо его с светло-русою
бородою стало еще наивнее. Как будто маленький ребенок увидал неслыханное диво, ахнул да так и застыл с разинутым ртом и широко раскрытыми глазами. Я велел дезинфицировать труп и перенести в мертвецкую, а сам побрел домой.
Тело его занимало все сиденье просторного фаэтона, грузное и большое, в чесучовой паре; голова ушла в плечи, круглая и широкая; двойной подбородок свесился на рубашку;
борода точно повылезла, такая же
русая, как и прежде, без заметной на расстоянии седины; только острые темно-серые глазки прорезали жир щек и точечками искрились из-под крутых бровных орбит, совсем почти без бровей.
Из-под нее темно —
русые волосы вились на висках;
борода была белокурее, с рыжиной, двумя клиньями, старательно подстриженная.
Пришли еще три пары, всегда появляющиеся в бенефисах: уже не первой молодости барыня и купчихи и при них молодые люди, ражие, с
русыми и черными
бородами, в цветных галстуках и кольцах.
Иван Алексеевич ввел ее во внутренние сени, на три ступеньки. Их встретил швейцар в потертой ливрее с перевязью, видом мужичок, с
русой шершавой
бородой. Другой привратник тут же возился около него в засаленном полушубке и валенках.
Много тогда было важных людей, сбривших
бороды, надевших немецкие кафтаны, но оставшихся верными той стороне русской народности, про которую еще равноапостольный Владимир сказал: «
Руси есть веселие пити».
К толпе важною, мерною поступью подходил рослый мужик лет пятидесяти с длинной
русой с проседью
бородой, одетый в кафтан тонкого синего сукна и в таком же картузе.
Невысокого роста, средней полноты, с фигурой, о которой русский народ говорит «неладно скроен, да крепко сшит», с обстриженными в кружок
русыми волосами и длинной
бородой, в которой только изредка мелькали серебристые нити седых волос, с открытым, чисто русским лицом и светлыми, почти юношескими глазами, он производил впечатление добродушного, отзывчивого, готового всегда на всякую помощь, «души-человека».
Волосы на
бороде и на голове волнистые, густые и ярко-русые, почти рыжие.
Тот, кого Заплатин окликнул Кантаковым, был почти такого же роста и такой же худощавый, но старше, лицо загорелое, со светло-русой
бородой. Одет точно по-дорожному: большие сапоги и куртка из толстого сероватого драпа; на голове мягкая, поярковая, помятая шляпчонка.
Широко открытый рот с чистыми и ровными, точно по нитке обрезанными зубами был туго набит золотистым песком; и по всему лицу — во впадинах глаз, среди белых ресниц, в
русых волосах и огненно-рыжей
бороде желтел тот же красивый, золотистый песок.
«27-го апреля 751 года бежал из Киево-Братского монастыря иеродиакон Тавия Яскевич, приметами таков: росту среднего, на голове и
бороде волосов
русых, темно-простых,
бороды невеликой, очей в лобу западлых, телом умерителен; носа малого, продолгого; ходы замашкой, — як ходит, то руками размахивает, спевает и читает тенористо». «Накрепко его смотреть, поймать, забить в колодки» и т. д.
Так, в 1743 г. сразу бежали и в одном указе объявлены: 1) Козельского монастыря монах Мелетий Стоецкий, «волосов малих, а глазов больших, лица кругопятного»; 2) иеромонах Варлаам Климов, «мови тонклявой»; 3) из монастыря Полтавского иеродиакон Сильвестр Кульчиньский, лет 30; 4) из Гамалеевского монастыря иеромонах Никифор, носа не великого и острого, мови швидкой, 34 л.; 5) из Глуховского монастыря монахиня Паисия, мови дроботливой и мало гугнивой, глазов серих мало подпухлых, носа долгого, лет 45; 6) из Козелецкого монастыря монахиня Христина, мови повольнодроботливой, носа короткого, лет 40; 7) из Черниговского Троицкого монастыря — иеромонах Иннокентий Шабулявский — в плечах толст, сам собою и руками тегуст (sic), носа острого, щедровит (ряб),
бороды не широкой, козлиной (sic), спевает и читает сипко тенором; 8) из Никольского пустынного монастыря монах Исаия Куновецкий — сухопрадий (sic), око правое вейкою (sic) толсто заплыло, лет 22; 9) из Успенского монастыря иеромонах Антоний Усманецкий, 57 лет, мови грубой; 10) монах Исаия, 31 года, без пальца на руке; 11) монах Иосей кузнец, росту малого, 40 лет; 12) Анастасий Хватовец — 31 года; 13) Калист Загоровский,
русый, слащеватый, 30 лет.